Аббер Винстед и Ниро Глобэкс - Суперэволюция

1. Нежданный гость

- Ниро, ты слышал?

Аббер Винстед сидел за терминалом климатических датчиков и настороженно смотрел на дверь. 

Ниро оторвался от чтения и тоже посмотрел на дверь. Было довольно жарко, поэтому Глобэкс полулежал на диване в одних шортах и сандалях на босу ногу. На глазах у него были очки, подключенные к станционному серверу, а в ухо был вставлен крошечный микрофон. Чтобы усилить звук, он поднял руку и сделал несколько движений перед глазами.

Спустя несколько секунд относительной тишины снова раздался нехарактерный для станции звук. Как будто кто-то пытался поцарапать внешнюю обшивку. 

- Дай внешнюю камеру на общий - попросил Ниро товарища.

На стене зажёгся экран, передавая изображение с камеры над главным входом в комплекс. Поверхность Гардерры медленно накрывали сумерки. Белый диск Олиады уже закатился за горизонт и небо подёрнулось серой дымкой с фиолетовым оттенком, характерным для большинства планет системы. Гигантские раковины тропических цветов сворачивались в тонкие трубочки с шипами снаружи, готовясь ко сну. Огромные, похожие на секвойи, деревья вдалеке тоже убрали листву и покрылись плотными кожистыми шарами, прирастающими друг к другу. Ночью на Гардерре довольно прохладно: разреженная атмосфера плохо держит тепло, а почти полное отсутствие каких-либо возвышенностей способствует беспрепятственному проникновению холодных ветров. .

 

Аббер наклонил камеру и немного приблизил участок у самой двери: там наблюдалось какое-то движение. Ниро подошёл к самому экрану и жестом левой руки перенёс его себе на очки чтобы лучше видеть происходящее. Под дверью копошился маленький бурый зверёк. Размером с крысу, но без хвоста и, насколько сумел разглядеть Ниро, без явно выраженных признаков хищника здешних мест: шкурка у зверька была без шипов, каких-нибудь рогов или других опасных наростов тоже не наблюдалось. Похоже, что он просто искал ночлег и защиту от ночных ветров, и, волей случая оказавшись около станции, решил обосноваться здесь. То, что зверёк пытался вырыть норку и закопаться в землю прямо у входа, было вполне логично: от двери обычно веяло теплом, потому как она была самой тонкой частью периметра.

- Мне кажется, он не опасен - произнёс Ниро и, не дожидаясь реакции коллеги, указал системе подготовить клетку для образцов. 

- А вдруг это переносчик какого-нибудь заболевания? Или он при приближении опасности брызжет ядом со всех сторон? Ты хорошо подумал? - Винстед был перестраховщиком. Ниро это знал и поэтому при принятии решений не спешил советоваться с коллегой. Из-за своей решительности именно он был руководителем их небольшой группы, а не Аббер Винстед, хоть у него уровень доступа и выше.

- Нам же всё равно нужно изучать местную фауну! - возразил он, - А заболевания нам не страшны. Да их и нет похоже на этой планете! Сколько мы проб уже брали - ни одного вируса, ни одной серьёзной бактерии, с которой не справился бы наш организм.

Винстед пожал плечами. Он был всего лишь нанопрограммист. Решения ему принимать не было положено по статусу. Поэтому он отстранился и решил наблюдать за происходящим с безопасного расстояния.

Ниро уже вовсю оперировал в интерфейсе микростроительства. Он сформировал герметичную клетку размером примерно 40 на 40 сантиметров, приладил к ней автопоильник и отдел для подачи пищи. Скудный каталог предлагал лишь клетку для попугая и аквариум для рыбок, поэтому Глобэксу приходилось выдумывать всё самостоятельно. Он продумал автоматически зарастающую перегородку снизу клетки и потом сделал всю конструкцию идеально прозрачной, перенёс всё к двери и, немного задумавшись, бесшумно выжег отверстие над ней. В помещение ворвалась внешняя прохлада и целый сонм запахов, которые с усердием разносил ветер по всей планете. Клетку жёстким хватом взяла появившася в стене механическая рука и совершенно бесшумно пронесла через отверстие. Дальнейшее её движение можно было наблюдать на экране: рука на секунду замерла, позиционируясь через камеру на незванном госте, а потом с молниеносной быстротой опустила клетку сверху, помещая представителя местной фауны в небольшое заточение. Перегородка тут же заросла, оставив внутри клетки не успевшего ничего сообразить зверька и немного земли с примятой травой. 

Ниро радостно отодвинул дверь, подхватил клетку двумя руками и сам затащил в помещение, отмахнувшись от решившей было помочь руки. Механизм на мгновение завис в воздухе, а потом убрался обратно в перегородку.

- Дверь! - озабоченно крикнул Винстед из своего угла, обставленного терминалами.

Ниро повиновался и носком ноги поддел дверь, чтобы она встала обратно в паз. Тут же загудели встроенные в белый потолок встревоженные кондиционеры, возвращая помещению регламентированную температуру и влажность: воздух на Гардерре очень сухой, приходится постоянно увлажнять.

Глобэкс с довольным видом поднял клетку и поставил на свой стол, попутно сметя с него какие-то образцы травинок и полузасохших цветов, которые нарвал днём. Оба подошли к клетке.

- Да, на хищника не похоже, - первым нарушил молчание Винстед, - ярко выраженные клыки отсутствуют, шерсть мягкая, когтей тоже не вижу. Но это не исключает наличие других хищных атрибутов. Так что будь поосторожней!

- Да ты посмотри, какая милая зверушка! - отозвался Ниро - это мы для неё хищники, а не наоборот!

Животное в клетке встало на задние лапы и изучало стены. Хвоста у него действительно не было, задняя часть туловища гармонично переходила в крупные задние лапы, когда передние животное осторожно держало на животе. Шерсть у него была короткая, слегка лоснящаяся от жира, цветом напоминающая старый потемневший кирпич: в ярком белом свете станции она даже немного играла. Мордочка была чуть плоская, нос как таковой отсутствовал, уступая место большому ротовому отверстию. Округлые жёлтые глаза располагались в небольших кожистых впадинках на чёрно-коричневой мордашке без растительности, сверху на которую спадала небольшая светло-коричневая чёлка. Ушей под шерстью видно не было, как и усов, ресниц или любых других атрибутов обычного земного животного. Но, несмотря на это, неожиданный гость действительно казался очень милым: жёлтые глазки беззлобно изучали обстановку, а мимика на крошечной мордочке просто завораживала своей необычностью и сложностью.

- Давай назовём его Брик! - предложил Ниро, - как кирпич по-английски!

Аббер молча кивнул.

Так Брик поселился на станции терраформинга на планете Гардерра.

2. Подросток

- Винстед, ты не видел Брика? - Ниро Глобэкс спрыгнул с подножки летательного модуля на площадку перед новой станцией и настороженно оглядывался. Они только что переехали в другое полушарие и теперь автоматика подвозила понемногу сложное оборудование, которое не хотелось отстраивать заново, и блоки с плотной наногенной средой.

- Ты спрашиваешь, забрали мы его со старой станции или нет? - удивился Аббер Винстед, высокий, широкий в плечах и лысый как коленка нанопрограммист высшего уровня, - так мы его ещё вчера в первый заход перетащили, забыл?

- Да я помню, я тебя спрашиваю, куда он уже здесь мог подеваться - Ниро был пониже ростом, но его командный голос и чётко очерченный профиль однозначно указывали на главенствующее положение в группе.

- А я тебе говорил, чтобы ты его из клетки не выпускал! Дикий же! Видать, сбежал уже куда-нибудь... - отозвался Аббер, закапываясь обратно в модуль энергоподстанции, от настройки которого его отвлёк окрик напарника

- Да он взрослый уже, всё понимает, тем более под его нынешние размеры пришлось бы новую клетку ваять, а мне неохота! - Ниро продолжал оглядываться в поисках питомца - Брииик! Брииииик! Куда ты подевался, негодяй? Кыс-кыс-кыс-кыс!

- А я всё таки считаю, что он ближе к собачьим, чем к кошачьим! - подал голос Аббер, не вылезая из энергомодуля. Голос получился приглушенный и Ниро не разобрал его слов, хотел было переспросить, но тут увидел Брика.

- Ах вот ты где, животное! А ну слезай! - завопил он, задрав голову

Винстед удивленно высунулся из своего модуля и проследил взгляд Ниро: в развилке ветвей ближайшего дерева, на высоте метров пятнадцати мирно сидел их коричневый зверь, свесив одну заднюю лапу, а второй ловко почёсывая грудь. Передними лапами он держался за ветки, но не как какая-нибудь обезьяна, обхватив их пальцами, а просто расставив лапы. Да и пальцев, как выяснилось ранее, у зверя не было, все четыре лапы кончались мягкими меховыми культяпками.

Словно послушавшись хозяина, Брик аккуратно повернулся спиной к наблюдателям и, проворно перебирая лапами, спустился вниз по практически гладкому отвесному стволу, после чего, подпрыгивая, понёсся к Глобэксу и одним мощным прыжком оказался у него на плече.

- Как же ты это на дерево то забрался? У тебя ж когтей нет! - удивленно произнёс Ниро и взял в руки мохнатую лапу животного, повернув к себе внутренней стороной. Среди шерсти проступали маленькие чёрные присоски, равномерно расположенные вдоль всей лапы. Ниро коснулся одной из них и она тут же прилипла к пальцу, подержала его секунду, а потом отпустила, убравшись обратно в шерсть.

- А ты говоришь не кот! - крикнул Ниро Абберу, который уже закончил с энергоблоком и вёз невесомую тележку с блоками наногена в сторону склада - вон как по деревьям лазает! Только вместо когтей у него присоски, как у осьминога, представляешь?

Винстед покачал головой и скрылся в дверях склада. Оттуда донёсся его голос:

- Не было же раньше! Откуда вдруг взялись?

Ниро почесал Брику шерстяное пузико, отчего тот пискнул и тихонько заурчал, и направился к складу.

- Наверное, развились. Может, были очень маленькие, а теперь подросли, - вот он по деревьям и стал лазать.

Брик всё это время сидел у него на плече и с умным видом слушал товарищей. У него было два любимых места: плечо Ниро и подушка на кровати Аббера. Последний поначалу жутко возмущался, что на его кровати любит спать нестерильная дикая крыса, как он его называл, но потом привык и сгонял Брика с места лишь когда сам собирался его занять. Зверь не обижался и мирно топал вприпрыжку к своему коврику в углу станции. Он вообще всегда передвигался вприпрыжку, используя передние лапы в редких случаях. Этим он походил на маленького кенгуру, но с мордочкой молодого лемура. В любом случае этим он только ещё больше умилял своих новых опекунов и зарабатывал у них очки доверия. 

Брик всегда вёл себя образцово: в туалет ходил исключительно за пределами станции, никогда не мешал работе, приятно пах и всегда был под рукой в моменты, когда исследователям нужен был безмолвный слушатель или мягкая подушка. Судя по тому, с каким удовольствием он уплетал биогенные продукты, создаваемые из чистой биомассы в продуктовом генераторе, он был всеяден и не требователен. Ниро как то пытался его не кормить пару суток, так Брик не испытывая никаких трудностей просто впал в небольшую спячку. Однако если кормить его часто и помногу, Брик начинал расти. Не просто толстеть и раздаваться, а именно расти. За первые пару недель, пока Ниро не знал ещё, чем и сколько кормить нового питомца, а в его лотке внутри клетки постоянно лежала еда, зверь кормился когда хотел и вымахал до размеров крупного кота. Шерсть его из гладкого бурого покрова, похожего больше на тонкие хитиновые чешуйки, превратилась в настоящую пушистую массу переливчатого коричнево-красного цвета, чем он ещё более стал оправдывать данное ему прозвище. Из клетки его выпустили где-то на третьей неделе, когда провели полное наноскопическое исследование и не нашли ни яда, ни спрятанных в шерсти когтей, ни чего-либо вообще опасного. Зверь вылез из клетки и долго обследовал станцию. Ниро поначалу пристально следил за его перемещениями, но когда понял, что Брик физически не может ничего погрызть, разодрать или каким-нибудь ещё образом вывести из строя, успокоился. Это было идеальное животное: доброе и ласковое, с покладистым характером, спокойное, умное и очень внимательное. Ниро даже пытался обучить его приносить тапочки, но рот Брика не имел крупных зубов, а передние лапы были довольно короткими и беспалыми: животному было сложно ухватить и нести что-либо, так что пришлось отказаться от затеи. Время от времени, когда он работал над тем или иным подпроцессом терраформирнга, он включал большой экран и сажал Брика рядом с собой. На экране мелькали пейзажи родной планеты и тот внимательно наблюдал, иногда оживляясь и протягивая к экрану свои передние лапки. Ниро настоял на внесении вида Брика в каталог как Индриевого экзопримата, хотя каталогизацией флоры и фауны терраформисты обычно не занимаются, оставляя это муторное занятие на долю стационарных исследователей, приезжающих уже на всё готовое. Аббер лишь отмахнулся, сказав, что ему всё равно: в тот момент он программировал атмосферные фронты и последовательность тёплых-холодных воздушных потоков в стратосфере, и у него барахлил стратосферный зонд.

 

3. Магниторезонанс

- Ниро, что за чёрт, у меня все анализаторы вышли из строя! Ты можешь посмотреть? - Винстед был явно не в духе, тон его был крайне недовольным и в голосе звучала нотка претензии. В последний месяц он усиленно отращивал волосы и заплетал их в некое подобие косы. Коса выглядела на удивление мужественно и придавала ему вид бунтарский и немного хипповатый. Бунтарские нотки звучали а в высказанном недовольстве. Как будто он хотел продолжить как-то вроде "а давай бросим всё и пойдём рыбачить!", хотя это было не совсем в его духе.

Глобэкс был руководителем, поэтому обязан был решать подобные проблемы в кратчайшие сроки и чуть ли не заранее. Расстройство коллеги ему было понятно: анализаторы постоянно требовались на данном этапе терраформинга и выход из строя даже одного из них был нежелателен. Но причина поломки ему была неизвестна и пришлось отговариваться:

- Аббер, не паникуй! Давай проверять. Что у тебя там не работает? Как именно не анализирует? - он подошёл к нанопрограммисту и встал у него за плечом. Разговор происходил на открытой террасе лабораторной подстанции, под плотным полупрозрачным навесом, на который всем весом легла ветка свежевыращенной гибридной яблони. Их станция сильно выросла и теперь представляла собой небольшой исследовательский посёлок, разбитый на 16 функциональных зон, каждая со своими строениями и внутренней флорой. Встречались коллеги на территории своего станционного квадрата уже не так часто, всё больше переговаривались по коротковолновой связи, поэтому вот такие моменты, когда одному нужна поддержка, а второй оказывался в этот миг рядом, были очень важны для обоих. Брик в такие моменты тоже стремился оказаться поблизости. Вот и сейчас он развалился в единственном кресле на террасе, а программист Аббер Винстед ютился на маленькой табуретке, которую, видимо, смастерил на скорую руку, поняв, что кресло сегодня отбить не удастся.

- Вот, посмотри! Вместо кривой, показывающей распределение напряжения магнитного поля по широтам у меня чёртова синусоида! Ты представляешь, синусоида! То есть планета как будто равномерно покрыта областями с противоположными магнитными зарядами: то положительными, то отрицательными. Ты же понимаешь, что такого не должно быть? Это ведь невозможно!

Ниро понимал. Его познаний в физике было вполне достаточно, чтобы увидеть сей парадокс и выдвинуть десять причин его возникновения, опирающихся на строение звезды, форму планеты и даже особенности её меридионального рельефа, но он чувствовал, что причина в чём-то другом. 

- А теперь посмотри вот этот отчёт с фабрики 312! Что она там у нас производит? Ах да, почвенные стабилизаторы солей! Сто тысяч единиц в сутки. Равномерно. Посмотри график выпуска продукции: та же чёртова синусоида! Я тебе говорю, если их наложить друг на друга, получится одна и та же линия! Уловил? - Винстед взбудораженно тыкал пальцем в голограмму, будто хотел проткнуть её насквозь.

- Так всё просто, работник! Смени ты анализатор и дело с концом, что ты меня дёргаешь то? Я вообще на ферму шёл, ты тут и без меня легко разберёшься! - Глобэкс вздохнул и наклонился к креслу почесать Брику животик. Питомец за последние полгода ещё подрос, несмотря на строгую диету, которую ему определили терраформисты, поняв, что проглот он ещё тот. У него выросли и развились чуткие мохнатые ушки, поворачивающиеся на 180 градусов, отчего мордочка приобрела ещё более умильный вид, шерсть стала более пушистой и несколько поредела, одновременно выгорев в нескольких местах. Брик стал меньше походить цветом на кирпич, подпалины делали его более похожим на пушистого бесхвостого леопарда. 

- Восьмой! - громким шопотом сообщил Аббер Винстед, - это уже восьмой анализатор! Пару анализаторов тому назад мне пришлось уже воспользоваться резервными нанокубами для быстрой пространственной генерации! Ты можешь заглянуть на склад - там стоят семь новёхоньких, только что сгенерированных анализаторов! Эталонных, непогрешимых, всегда правильно работавших анализаторов! И этот, восьмой по счёту, выдаёт всё ту же синусоиду!

Глобэкс отстранился и взялся рукой за свой подбородок. Это уже не было штатной ситуацией и здесь надо было что-то думать. По всей видимости, на базе имеет место некий локальный магниторезонанс. Так как охрана периметра фильтрует любые инородные тела с эффективностью больше 99%, предполагать, что источник резонанса появился снаружи, нелогично. По крайней мере проникновение было бы зафиксировано хотя бы одной из доброй сотни камер, установленных по периметру, и о нём тут же было бы сообщено координатору. Он на всякий случай инициировал процедуру проверки видеозаписей и спустя секунд двадцать, когда система отрапортовала о нулевом числе проникновений, убедился, что проблема всё же внутри.

- Может, у нас вирус в программе создания анализаторов? - осторожно поинтересовался Глобэкс, но наткнулся на такой свирепый взгляд коллеги, что тут же смутился. Аббер был нанопрограммистом высшего уровня и вопросы информационной безопасности были для него столь же важными, как для Глобэкса - вопросы физической безопасности станции.

- Я уже проверял - спокойно ответил нанопрограммист, - вирусов нет. Есть магниторезонанс, создаваемый находящимся внутри станции объектом, и если провести полную магнитоскопию поселения...

Его прервал Брик, с воинственным кличем сорвавшийся с кресла и метнувшийся на яблоню. Ловко перебирая передними лапами с присосками и отталкиваясь от дерева сильными ногами, он вмиг оказался почти на самой её верхушке, откуда, вытянувшись в струнку, уставился куда-то вдаль, после чего, издав ещё один вопль, сиганул с дерева очертя голову. 

У Ниро в очередной раз ёкнуло сердце, хотя он уже видел попытки своего питомца летать и знал, что вреда он себе точно не причинит. И правда: Брик перед самой поверхностью растопырил все лапы, на долю секунды завис в воздухе, мягко приземлился и тут же отпрыгнул в сторону, чтобы удержать равновесие. 

Винстед на мгновение завис с подозрительным выражением лица, а потом медленно, словно охотясь, двинулся к питомцу. Тот сидел в траве и усиленно делал вид, что только что ничего не произошло, а его резкий порыв был совершенно необходимым, как будто он делал это по расписанию, три раза в день после еды. Ниро заметил, что его коллега достал откуда-то небольшой магнитрон - продолговатую штуку с подобием локатора на конце. Он видел как-то Винстеда с магнитроном побольше, когда они исследовали полюс и составляли карту магнитных полей. Ух, и замёрз он тогда на этом чёртовом полюсе, хоть и кутался изо всех сил в искусственную шубу из нанотрубок. Аббер направил магнитрон на Брика и замер на несколько секунд, регулируя частоты. Затем повернулся, бросился к своему многострадальному анализатору и с выражением "я так и думал!" стал там что-то настраивать, широко размахивая руками в управляющих жестах. Коса его металась из стороны в сторону вслед за поворотами головы, когда он переводил взгляд с магнитрона, что положил слева от анализатора, на основной экран, который был справа. И Ниро, и Брик заинтересованно следили за кончиком косы, ожидая, когда гений нанопрограммирования снизойдёт до пояснений.

- Ну? - не выдержал Глобэкс, прерывая почти минутную тишину

- Это он резонирует - бросил Аббер через плечо, - я сейчас выделил частоту и уже дешифрую.

- А как же анализатор? - удивился Глобэкс и проследовал взглядом за перстом друга-терраформиста, который указывал на экран. Вместо непристойной синусоиды там уже бежали вполне каноничные кривые и велась запись. 

- Я сразу как определил частоту, отфильтровал её для анализаторов и они теперь в норме. Меня больше интересует то, что передаёт Брик. Вот, посмотри! - он ткнул в мешанину цветных полос, которую вывел на большой экран.

- Ни черта не понимаю, - сознался Глобэкс, - можешь своими словами?

- Он общается, Ниро! Он пытается говорить!

 

4. Почкование

Как оказалось, говорил Брик много, но в основном нёс чушь. Сначала коллеги его некоторое время записывали, но потом плюнули на это, потому что из полностью дешифрованной "речи", передаваемой магнитными колебаниями, связных предложений было не более двух процентов. Нет, конечно их питомцу не стоило отказывать в некоторой доле разумности, но в целом его поток мысли был пустым повторением увиденного в качестве слабоумного наблюдателя. Наверное, именно так можно выразить мысли обычной собаки, которая играет с мячом: "Мяч! Мяч! Я вижу мяч! Я поймала мяч! Я несу мяч! Я отдала мяч! Мяч!"

Станция росла. В последние пару месяцев добавилось несколько поселенцев-учёных, прибывших направленным нейротранспортингом. Технология безумно дорогая, поэтому отправившие учёных компании возлагали на них большие надежды, и они из кожи вон лезли, чтобы эти надежды оправдать. Благо, они понимали, что к терраформистам лишний раз лучше не приставать, поэтому старались обеспечить себя сами, иногда запрашивая разрешение на подключение к дополнительным мощностям и доступ к крупным источникам наногенной среды. Обычно Глобэкс удовлетворял все их требования, потому как основные этапы терраформинга, требующие большие мощности, уже были завершены, и наногенная среда всё равно простаивала. В станционном домашнем питомце поселенцы души не чаяли, а тот и рад стараться: полдня бегал с геологами Рубенсом и Кравец, разведуя редкие почвы, другие полдня спал в лаборатории энтомолога Ши в окружении прозрачных колб с живыми насекомыми, "охранял образцы" по заявлению китайского эксперта по кузнечикам. Конечно же, новоприбывшие, несмотря на все строгие предупреждения Глобэкса, подкармливали Брика при первой возможности. Ниро ругался, грозился выгнать исследователей за пределы станции и лишить доступа к нанофермам. Те отмахивались и обещали основать независимую колонию, огородив её километровой стеной, но проделав в ней проходы для животного. На что Ниро обычно отвечал, что если они не прекратят кормить Брика, то он в их проходы быстро перестанет пролезать. Брик действительно раздобрел и размерами доходил уже до средних размеров собаки или маленького пушистого льва. За последнее время он пережил две линьки и теперь красно-кирпичного в нём было не больше, чем в белоснежном куполе метеостанции. Мимика на его забавной рожице всё также была невероятно развитой, жёлтые глаза стали ещё более выразительными и часто внимательно смотрели прямо в глаза собеседнику, отчего возникало ощущение, что Брик полностью разумен. Магнитограмма его бесед показывала обратное, хотя и несколько улучшилась с момента обнаружения магниторезонанса. Брик научился строить короткие фразы из двух-трёх слов, однако они редко соответствовали контексту.

В конце четвёртого года, когда до завершения проекта оставалась буквально одна фаза и на Гардерру прибыл первый транспортник из сосденей звёздной системы, полный искателей приключений, энциклопедистов, турагентов и прочего сброда, с Бриком стало происходить что-то новое, чего раньше ни Глобэкс, ни многочисленные кормильцы животины не наблюдали. На одном из упитанных боков животного образовалось уплотнение, которое поначалу не вызывало беспокойства ни у животного, ни у окружающих. Однако уплотнение не исчезало, а наоборот, начало увеличиваться в размерах, пока не стало походить на вздувшийся меховой шишак на боку. Глобэкс решил сделать несколько тестов и к своему удивлению обнаружил, что нарост содержит активно развивающийся зародыш! Пробы ДНК указывали на его явную принадлежность Брику и только ему. Как оказалось, питомец был гермафродитом и был способен завести детёныша без участия другой особи.

По мере увеличения пушистого нароста Брик всё больше обращал на него внимание и где-то спустя месяц начинал его активно чесать задними лапами. Бывало, тёрся своей шишкой на боку о двери станционных домиков или кружился как заведённый в безумной попытке его выкусить, особенно смешной тем, что зубов у него так и не появилось. Ходил при этом какой-то смурной, от еды отказывался, что на него и вовсе не похоже, огрызался, а при появлении Ниро, больше всего беспокоившегося о здоровье питомца, издавал воинственный клич и скрывался в посевах пшеницы, росшей к тому времени почти повсеместно на станции. И однажды Брик пропал. Утром не пришёл к своей миске у координационного модуля, в котором проживал Ниро, по праву считавшийся хозяином животного, не обнаружили его и на складе зерна, где он любил возлежать на мягких мешках, прячась от жаркого полуденного солнца, не объявился и к ужину, когда станционная братия собралась в отстроенном недавно гостинном комплексе, чтобы по обыкновению пообщаться и поделиться новостями. На следующий день искали питомца всей деревней: ихтиологи даже погружение в единственную на Гардерре лужу, называемую морем Тобольского, отложили, чтобы принять участие в прочёсывании территории. Однако же ни поиски, ни просмотр камер, ни изучение магнитограмм результатов не дали: Брик исчез неведомо куда, уйдя под покровом ночи и тщательно заметя следы. 

Вернулся он примерно через неделю. Грязный, осунувшийся, без нароста. Ещё неделю только и делал, что ел и спал, почти не показываясь на люди. Кругом бурлила стройка: с первым транспортником прибыла целая команда архитекторов, которые сразу принялись возводить неподалёку от станции вычурный асимметричный город. Глобэксу, как руководителю станции, было не до уходом за питомцем, но он, волнуясь, старался каждый день заглядывать к Брику. Тот обычно обретался в нижнем квадрате станции, прячась то в жилых помещениях, то в исследовательской зоне. Винстед, бывший немного посвободнее, при каждой встрече таскал его к себе в лабораторный квадрат, откуда зверь убегал в рубку связи и оттуда перебирался обратно в жилую зону. Застав животное врасплох, Ниро вёл с ним риторические беседы без ответов, которые заканчивались всегда примерно одинаково:

- Будь ты хорошим папашей, притащил бы дитёныша на станцию, а не оставил бы где-то в лесу. Тебя вон какого здорового выкормили - и потомству бы хватило. А ты... Эх.

На этом обычно у Глобэкса заканчивались нравоучения, а у Брика - терпение, и он всё же сбегал куда-нибудь, всё также вприпрыжку, как и раньше. 

 

5. Расставание

Когда терраформинг был завершён и настало время сворачивать станцию, передавая накопленные за пять лет работы инструменты и мощности первым Гардерианцам, между коллегами состоялась обстоятельная беседа, посвящённая судьбе питомца. Ниро, конечно же, настаивал на том, чтобы взять Брика с собой в следующий рейс, а Аббер приводил десятки аргументов против этого:

- Во-первых, и самое главное, - это грубое нарушение устава терраформ-группы и потребует разрешения самого высокого руководства, которое ты наверняка не получишь - Винстед всегда любил раскладывать всё по пунктам и для наглядности загибать пальцы или даже чертить палочки на подвернувшейся под руку поверхности. 

Они сидели в опустевшей гостинной, из которой уже вывезли большую часть мебели и едва ли не снесли само здание, подготавливая место для центральной площади нового города. Терраформ-группа сидела буквально "на чемоданах".

- Во-вторых, для перевозки такого крупного животного, даже несмотря на всю его безобидность и безвредность, потребуется выделять дополнительное помещение в стартовой капсуле, что приведёт к увеличению её объёма и требуемой для переброски энергии. Я слышал, готовится первый поток терраформистов в рукав Лебедя, а это минимум десять надримановских прыжков с последующей корректировкой, то есть почти год только на перелёт, я уж не говорю про первую стадию терраформинга, когда из капсулы особо не выйдешь. Готов ли ты запереть этого свободолюбивого негодяя на столько времени в клетку?

- В-третьих - он подумал немного, видимо, перебирая в уме аргументы и выстраивая их по мере важности, от третьего до сотого, - я вообще хотел тебе кое-что рассказать про Брика, что ты, возможно, не успел заметить. Там и третье, и всё остальное...

Глобэкс удивлённо поёрзал. Ему казалось, что уж кто-кто, а руководитель экспедиции знает всё про своего подопечного.

- Так вот, после его.. кхм... беременности я решил почаще обследовать Брика на всевозможные отклонения в физиологии и поведении. И в течение нескольких месяцев зафиксировал не меньше десяти серьёзных изменений в организме животного, но как только собирался доложить тебе или провести углублённые тесты, как они пропадали. Представляешь, пропадали, как будто их и не было вовсе! То, что у него атрофировались сальные железы и он перестал выделять жир, - это сущие пустяки в сравнении с тем, что я наблюдал! Когда у него развилось шестикамерное сердце и он начал носиться как угорелый за бабочками, помнишь, флористы с собой притащили и стали разводить? Мол, выращиваем много цветов, - значит, нужно много бабочек для опыления. Так вот, оно билось у него буквально два дня, а потом перегородки расстворились и сердце стало трёхкамерным, как и раньше! Бабочки разлетелись, потребность бегать за ними отпала, способность атрофировалась! Только способность эта на уровне физиологии, а не психологии.

Винстед внушительным взглядом посмотрел на коллегу, затем поднял руку к глазам, включил виртуальный интерфейс и мотнул несколько страниц, чтобы вспомнить другие примеры. Спустя несколько мгновений он продолжил:

- Ты же никогда не видел его бритые бока? Правильно, мы ведь ни разу его не брили, а линяет он постепенно. Но я тебе могу поклясться, однажды у него на боку появилась здоровенная татуировка! Разноцветная, с узором, прямо как в наших каталогах по диверсификации генотипов, - Аббер перешёл на громкий шёпот, стараясь говорить более убедительно, - как будто он подключился к энциклопедии и скачал оттуда рисунок! Я на следующий день уж хотел было обрить его, но татуировка пропала! Он вывел её за ночь! Прямо там, под шерстью, понимаешь?

В это время в помещение зашло несколько инженеров с техникой, не обращая никакого внимания на беседующих приятелей, сняли мерки и довольно споро убрались восвояси. Аббер Винстед проводил их рассеянным взглядом, затем повернулся к Ниру и какое-то время собирался с мыслями.

- Я назвал это явление "Суперэволюция". Животное приспосабливается к условиям окружающей среды в течение жизни, а не на протяжении сотен и сотен поколений. Оно пробует и отбрасывает десятки, возможно, сотни вариантов различных органов чувств, форм конечностей, способов передвижения и поглощения пищи. Суперэволюция - это не борьба за выживание с мучительной выработкой вариантов, это рулетка с уже имеющимся набором возможностей, где каждый день может выпадать новый. Я не могу исключить даже тот вариант, что в какой-то момент он станет разумен. Но потом он также легко может вернуться и в животное состояние, если поймёт, что оно более выгодно для получения вкусняшек. 

Ниро хотел что-то сказать, но Аббер Винстед поднял руку, давая понять, что ещё не совсем закончил, и Глобэкс дал ему возможность продолжать.

- Мы ведь не нашли других подобных ему животных на всей планете! Хотя и искали, притом довольно тщательно! Более того - мы не нашли и его потомка, хотя вряд ли он появился на свет далеко от станции. Думаю, мы их просто не можем узнать. Каждый Брик на Гардерре выглядит по-другому. Кто-то летает, кто-то плавает, кто-то бегает в траве. И информация об эволюционных вариантах хранится не в их ДНК, а в самой планете: они получают её от Гардерры каждый день и каждый день пробуют что-то новое. Нельзя увозить Брика с планеты! Он без неё не сможет эволюционировать, а это - основной смысл его жизни!

 

Ниро Глобэкс какое-то время сидел в задумчивости, потом встал с места, подошёл к ещё не разобранному окну, за которым виднелись остатки пшеничных полей и край лабораторного корпуса, потеребил пальцами матерчатую занавеску, которую повесили здесь девушки из медицинского сектора, собрался было что-то возразить, но передумал. Помолчал ещё какое-то время, бросил короткое "Ты прав, Аббер" и вышел.

Следующая >